Главный госпиталь

Токсиколог еще что-то прикинул по специальности и кивнул.
- Попробуем.

Поскольку специфика не его, да и токсиколог тут главный, Лучиэн просто стоял в ожидании дальнейших инструкций к помощи.

Лучиэн вновь пересказал то, что уже некоторое время назад докладывал Эльдику.

- Благодарю, коллега, - целитель забрал препарат, направился в реанимацию. - Дик, все, получилось, - по пути отловил безоапсника, доложил. В голосе проскальзывали несмотря ни на что нотки радости.

- Хорошо, - несмотря на достаточно серьезный тон, проскользнуло то ли облегчение, то ли удовлетворение. - Только... Пока не распространяйся о том, что получилось. Яд нашли в палате леди Эдрин, но обвинять кого-либо рано. Расследование не окончено.

- Как? - целитель резко побледнел, замер.

Целитель "отмер", отстраненно взглянул на Эльдика.
- Да?

Лучиэну казалось, что больше потрясений он выдержать не сможет. Да он и не смог. Словно гранитная плита незримо и неслышно обрушилась на целителя.
- Расскажешь? - спокойно поинтересовался он у друга.
Лучиэн не смог бы объяснить, как так случилось, что вдруг мир стал однородно серым. Пропали все чувства, эмоции и в груди что-то очень сильно закололо.
- Дик, подержи, пожалуйста, - передал препарат безопаснику, оперся рукой о стену.

Дик препарат взял, вречил с инструкциями отловленному в коридоре целителю, довел(почти дотащил) Лучиэна до ближайшей скамейки.
- Что было, то прошло. И ее... не спрашивай, ладно? Так получилось, что она может помочь нам выйти на одних не слишком хороших эльфов, но если мы будем распространяться о деталях операции - ничего не выйдет.

Целитель тяжело присел на скамейку. Все повторяется раз за разом: не спрашивай, это секретная информация, знать не положено.
- Мне остается только смириться, верно, Дик? - в зеленых глазах целителя отразилась безнадежность.

- Чего? - намек на удивление.

- Не всегда все видно с первого взгляда, - Дик коротко кивнул. - Прости, меня вызывают, - улыбнувшись, скрылся в коридоре.

- Конечно, Дик. Спасибо за помощь, - целитель постарался тоже хотя бы изобразить намек на улыбку. Но стоило безопаснику отправиться по своим делам, Лучиэн вновь помрачнел.

По пути в госпиталь, Лисса заглянула в постоялый двор, забрала все свои вещи и выплатила хозяину оставшуюся за комнату сумму. По пути она все хорошенько обдумала и пришла к выводу, что дольше задерживаться в столице нельзя. Глупым решением было слепо довериться слепящему порошку, как бы комично это ни звучало. Теперь к ней вел вполне ощутимый след - если безопасники найдут этого курьера-полукровку, то он тут же расскажет, что и кому доставлял. Хотя он мог и не знать, что в посылке... Но сложить два и два можно, а это рискованно. Надо каким-то образом выходить на заказчика, отдать ему этот несчастный медальон и попытаться отказаться от второго заказа. Причем отказаться так, чтобы даже сам заказчик поверил, что это была его собственная идея. В общем, дел невпроворот.
Лишь чудом не встретив никого по пути, Лисса зашла к себе в палату и с ходу поняла, что опоздала. Все вроде на месте, ничего не изменилось, но в комнате ощущалось чужое присутствие. Кинулась в поисках порошка - пусто.
Черт...
Без сил откинулась на кровать и прикрыла глаза ладонями.

Сколько так бездумно просидел целитель, он сказать не мог. Заодно полегчало. Так что Лучиэн поднялся, хотел было покинуть госпиталь. Но пациенты. Вернее, пациентка. С которой нельзя разговаривать на определенные темы.
Но завершить лечение необходимо. Потому заглянул в ординаторскую, забрал из своей сумки лекарство, направился к нужной палате. Негромко постучал, выждал пару секунд, не дожидаясь ответа, зашел. Пациентка, в кои-то веки, была на месте.
- Лисандрия, добрый вечер, - спокойный внешне голос.

Стук в дверь заставил насторожиться. Первой мыслью было: Безопасники? А когда зашел целитель, то не замедлила и вторая: Уж лучше бы безопасники.
Не будучи в курсе, известно что-то целителю или нет, осторожно ответила:
- Добрый вечер. Время укола?

- Да, именно так, - Лучиэн поставил принесенный с собой маленький поднос на стол, стал набирать лекарство в шприц.

Скинула куртку, подставила руку. Что говорить - не знала, а молчать отчего-то было неловко.
- Как вы сами-то себя чувствуете?